Как часто вы читаете современную поэзию? А вслух друзьям? А вслух себе? Ваши глаза её вообще когда-нибудь видели? 

     А поэт, он ведь ваши глаза всегда видит. 

Учебный театр, раздетая сцена. На планшете колеса от велосипеда, синяя стремянка, гитара и барабанная установка. Да, думаем, девушки и юноши хорошо проводят время в папином гараже. Но уже с первых звучащих со сцены строк пространство начинает странным образом преображаться. 

  Студенты Школы-студии МХАТ пригласили нас на вечер современной поэзии. А вечер или день за окном, не важно. В зале темно, на сцене полумрак, освещены только фигуры ребят, говорящих слова. Они читают в глаза. Они ищут ответы, наступая на зрителя со всех сторон - выходят из зала, появляются на балконах театра. Молодые артисты существуют в пространстве поэтических текстов музыкально, чувствуя ритмически все возможности перехода от одного стихотворения к другому. Поэтов и названия произведений не объявляют - стихи льются сплошным потоком, паузы вырваны, точек нет. Студенты как будто прерывают друг друга на полуслове, между ними скрытое поэтическое соревнование.

     Литературный вечер для МХТ им. Чехова - традиция уже сложившаяся. Каждый год театр проводит ночи поэзии, организованные Мариной Брусникиной. В этом событии принимают участие не только артисты из труппы театра, но и студенты Школы-студии, которые читают стихи со сцены Художественного, начиная с малого «первокурсного» возраста. Очень часто мхатовские вечера посвящены художникам XXI века. Сопровождение литературного вечера/ночи живой музыкой также стало традицией. И теперь свой маленький поэтический вечер есть и на курсе Рыжакова.

      Идея постановки выросла из экзамена по сценической речи, который, судя по технике чтения, ребята сдали на «отлично». Но ничего экзаменационного в спектакле нет. Важно то, что поиск стихотворений к экзамену был возложен целиком на плечи студентов. Педагоги помогали в отборе, но не в выборе. Таким образом, спектакль показывает не только своеобразный срез современной русской поэзии, но и образ мысли современной творческой молодежи. 

    Где-то посреди спектакля Степан Азарян прерывает поток чтения и обращается к залу с вопросом: «Вам это нравится?». Зал кричит «Да!». На что артист тут же бросает второй вопрос: «Как это читать вообще? Я не понимаю эти стихи!». Зал смеется, и именно этот смех устанавливает между зрительным залом и артистами особое доверительное отношение. Студенты Школы-студии не пытаются своего зрителя ничему научить, доказать ему, что эти стихи самые лучшие или, что их стоит читать именно так, а не иначе. Хороший зритель сам разберётся. Никто не может заставить вас полюбить современную поэзию, но может быть, кому-то удастся подтолкнуть вас просто о ней задуматься? Несомненно, это спектакль для публики, которая готова пойти на встречу чему-то новому и продолжать свое знакомство с современным искусством уже вне театра.

  Студенты-рыжаковцы открывают двери в пространства современных поэтов, оставляя зрителю все потайные ходы, скрытые за этими дверьми. Теперь зритель будет выбирать сам - переступить порог или закрыть дверь, испугавшись той тайны, той бездны, что ждет его внутри.  

     Действующие лица спектакля #чёстихи по отношению к выбранному материалу, то становятся актерами-медиумами, то актерами-интерпретаторами. Каждое второе стихотворение - это драматическая поэзия, в которой есть сюжет и внутренний конфликт. Такой выбор понятен - стихотворный сторителлинг цепляет зрителя. Своя правда есть и в том, что стихи, которые интересно разыгрывать, актер может, или даже должен читать лучше поэта, их написавшего. С другой стороны, никого не удивит моя догадка о том, что актеры, возможно порой интуитивно, выбирали тексты, которые они смогут себе присвоить. Попробуйте проследить за стихотворной линией одного из студентов. Варя Шмыкова, например, больше прочих говорит о любви между мужчиной и женщиной, оперируя местоимением «они». Все авторы, выбранные Шмыковой, женщины - Алевтина Кудряшова, Анна Логвинова, Елена Фанайлова. Присвоение осуществляется максимально. Хотя актер он на то и есть актер, чтобы суметь присвоить себе неприсваемое. А «гениальный текст —  говорит поэт Дмитрий Воденников, - это текст, который могут присвоить все». 

     Чтецы стараются стать персонажами текста, наблюдая за всем происходящим изнутри. Вспомните стихотворение  «Сайфутдинов один на Луне» Федора Сваровского, или совсем иные по стилю стихи «Прощание» Анны Русс. Первое написано поэтом в третьем лице: Сайфутдинов - он. Джордан Фрай сначала неравнодушно разглядывает своего героя со стороны и вдруг перевоплощается в девушку Светлану, приходящую к космонавту в видении.  Варвара Феофанова в своем «Прощании» становится лирической героиней Анны Русс - хамоватой, отчаянной, пытающейся защитить себя от ударов жизни, в которую входит смерть. Сквозь броню пробивается страх, прощупывается ничем не утолимая боль. 

  Композиционно в спектакле есть женская и мужская части. Во второй отчетливо выделяется другой подход к тексту - более отстраненный, даже насмешливый. Со сцены звучат тексты Горохова и Степанцева, подойти к которым с других позиций вряд ли возможно. 

Чё, стихи? А чё, давай.

Ну давай. Ну чё... стихи.

Да, стихи, блин. Ну а чё.

Чё, не так?

Стихи? - Стихи. (1)

     Поэзия Владимира Горохова не воспринимается без иронии, а в процессе чтения без самоиронии, что и делает Артем Дубра. Обращаясь к залу со стихами «Она была ничё такая» и «Чё стихи», в честь которого спектакль носит свое название, Артем одновременно и подражает поэту и пародирует его.

   Горохов (65 кг) - поэт-видеоблогер и очень эпатажный персонаж. Он не только читает публично, но и выкладывает свои «чтецкие» видеоролики на youtube, собирая сотни просмотров. Горохов сам себе актер. Люди смотрят и пишут - «гений!», «классный стих!» или «нраица ;P». Сам Владимир говорит, что пишет в жанре «плохие стихи» и когда ему доказывают, что его поэзия плоха, он воспринимает это, как комплимент.  У Владимира Горохова - слово "чё" - превратилось в знак препинания. Без этих двух чётких букв стиха не выйдет. И все-таки Горохов - это феномен частный. Прочие поэты, представленные в спектакле, не собирались писать плохих стихов. Давайте теперь без поэтологических классификаций посмотрим беглым взглядом на остальных.

     Спектакль начинается стихами Дмитрия Веденяпина - поэта пятидесяти шести лет, начавшего публиковаться еще в 80х годах, а продолжается стихами Дениса Безносова, молодого сюрреалиста лет двадцати восьми.

     Здесь нет стихов Рубинштейна или Сосноры, но есть Борис Рыжий, не доживший до тридцати. Признанный, переведенный на многие языки, Рыжий - поэт перестройки.   Здесь не будет, ставшей масскультом подростковой аудитории Веры Полозковой, но будет Дмитрий Воденников. Поэт, стихи которого сшиты их него самого. Воденников сводит концы с концами - свои нервные окончания, плюс с минусом, как на уроке физики. Таков Воденников, поэт удивительный, но «мёртвый», последние пять лет больше ничего не пишущий. 

     Композиция спектакля, перемешавшая поэтов разных поколений и разного уровня творчества, не позволяет в полной мере почувствовать изменения, происходящие в поэзии сегодня. Такая задача просто не ставилась перед создателями. Интересно отметить, что мхатовские студенты реже всего обращаются к поэтам, равным себе по возрасту. Среднее возрастное арифметическое - 40 лет.

Общность языка выбранных поэтов выражается в тенденциях к упрощению, которая сопровождает весь XXI век (а начинается еще в XX). Упрощение - это не плохо, это данность. Новый язык состоит в произвольности, даже в намеренной неточности, в поиске документального разговора и ситуации. Здесь есть стихи разных поэтов, похожие друг на друга.  Почти нет стихов кристально чистых, как раньше. Эта поэзия описывает экологически обусловленные заболевания XXI века, как физические, так и моральные. Особенно моральные. 

     Переизбыток мусора, прежде всего информационного, характеризует наше время вообще. Тематическую сквозную линия спектакля  можно было бы описать так: трагедия, никем не замеченная и трагедия, которою люди стараются не заметить. Как во всем мире, так и (тем более) в себе.

     Центральной поэтической фигурой спектакля становится Федор Сваровский. Именно к нему студенты обращаются чаще прочих. Сваровский глядит в нутро современного человека, разбирает его на части или делает роботом. Каким еще может быть новый человек, чтобы вынести на себе все приставки "мета" и "пост". Чтобы выжить в захламленном городе, в полном палёнки городе. 

Тамара заплакала

и у

киоска с отечественной косметикой

согласилась (2)

   Внешне Стихи Сваровского - сплошные верлибры, где строчки как будто случайно рифмуются между собой. На самом деле его произведения выстроены очень тонко. На отзвуках, даже как будто на эхе от слов. 

там танцуют засыпанные шахтеры

в чистых белых рубашках

красивые как иностранцы

с ними девушки —

сразу можно сказать что все они из столицы

и все они — балерины

у всех — открытые спины (3)

   Со сцены учебного театра прозвучит и стихотворение «Бедная Дженни», уже ставшее современной классикой. Федор Сваровский  называет свои стихи «новым эпосом» - эпосом будущего. Его поэзия живет в апокалиптических мирах, в несуществующих войнах. Это современный экзистенциализм, который через фигуру робота пытается пробиться к человеку, прикоснуться к живому с помощью неживого. 

«Стихами последнего года» Федора Сваровского кончается спектакль «#чёстихи». Это стихи в прозе. 

посмотришь в окно: там будто всё дым и ветер у многих людей теперь не родятся дети задашь вопрос, а тебе не хотят ответить теперь говорят, что слова - это части речи ещё сменяются дни, ещё наступает вечер (4)

   Стихотворение написано  в 1995 году. В этом году я появилась на свет. Ребята с курса Рыжакова - мои ровесники. 

Мы стараемся понять эти стихи. Нам кажется, что мы стали понимать. 

«Возможно ли писать стихи после 11 сентября?», - спрашивает со сцены актер спектакля Рональд Пелин. Он читает стихотворение Максима Амелина «Каждый божий день». Мне хотелось бы ответить на этот вопрос такими словами - «Молчание, окутывающее Освенцим, постоянно надо нарушать. С помощью философии, истории и, конечно, поэзии». Так сказала Агнеш Хеллер[5], полемизируя с немецким философом Теодором Адорно. 

   Поэзия возможна всегда. Вопрос в том, какими будут эти стихи. О людях, которым страшно спускаться в метро, которые пережевывают новости о крушении самолетов вместе с аппетитной курицей на ужин, а потом переключают на рекламу. Современного человека нужно заново одушевлять. Задача сложная, но на ком она лежит, если не на людях искусства? 

   В контексте спектакля, важен и другой вопрос, который не прозвучал со сцены, но мне хотелось бы его задать: чувствует ли современное общество потребность в поэзии? Я очень надеюсь, что само появление спектакля #чёстихи на сцене учебного театра Школы-студии МХАТ свидетельствуют об этом утвердительно. 

     А поэт продолжает смотреть. 

Арина Долгих

1. Владимир Горохов - Чё стихи

2. Федор Сваровский - Переход на Савеловской

3. Федор Сваровский - День Шахтёра

4. Федор Сваровский - Стихи последнего года

5. Агнеш Хеллер (р. 1929) - вегерский философ, специалист по этике, эстетике и философии истории.